Operation Unthinkable – Allies Were Bearing Secret Malice/Немыслимое. Союзники с камнем за пазухой

25.05.2015, Strategic Culture Foundation http://www.strategic-culture.org (Russia), Фонд стратегической культуры http://www.fondsk.ru (Россия)

Yuriy RUBTSOV

In late May 1945 Josef Stalin ordered Marshall Georgy Zhukov to leave Germany and come to Moscow. He was concerned over the actions of British allies. Stalin said the Soviet forces disarmed Germans and sent them to prisoners’ camps while British did not. Instead they cooperated with Germans troops and let them maintain combat capability. Stalin believed that there were plans to use them later. He emphasized that it was an outright violation of inter-government agreement that said the forces surrendered were to be immediately disbanded. The Soviet intelligence got the text of secret telegram sent by Winston Churchill to Field Marshall Bernard Montgomery, the commander of British forces. It instructed to collect the weapons and keep them in readiness to give back to Germans in case the Soviet offensive continued.

According to the instructions received from Stalin, Zhukov harshly condemned these activities speaking at the Allied Control Council (the Soviet Union, the United States, the United Kingdom and France). He said the world history knew few examples of such treachery and refusal to observe the commitments on the part of nations that had an allied status. Montgomery denied the accusation. A few years later he admitted that

he received such an instruction and carried it out. He had to comply with the order as a soldier.

A fierce battle was raging in the vicinity of Berlin. At his time Winston Churchill said that the Soviet Russia became a deadly threat to the free world. The British Prime Minister wanted a new front created in the east to stop the Soviet offensive as soon as possible. Churchill was overwhelmed by the feeling that with Nazi Germany defeated a new threat emerged posed by the Soviet Union. 

That’s why London wanted Berlin to be taken by Anglo-American forces. Churchill also wanted Americans to liberate Czechoslovakia and Prague with Austria controlled by all allies on equal terms. 

Not later than April 1945 Churchill instructed the British Armed Forces' Joint Planning Staff to draw up Operation Unthinkable, a code name of two related plans of a conflict between the Western allies and the Soviet Union. The generals were asked to devise means to “impose upon Russia the will of the United States and the British Empire”. The hypothetical date for the start of the Allied invasion of Soviet-held Europe was scheduled for 1 July 1945. In the final days of the war against the Hitler’s Germany London started preparations to strike the Soviet Union from behind.

The plan envisioned unleashing a total war to occupy the parts of the Soviet Union which had a crucial significance for its war effort and deliver a decisive blow to the Soviet armed forces making the USSR unable to continue fighting. 

The plan included the possibility of Soviet forces retreating deep into the territory according to the tactics used in previous wars. The plan was taken by the British Chiefs of Staff Committee as militarily unfeasible due to a three-to-one superiority of Soviet land forces in Europe and the Middle East, where the conflict was projected to take place. German units were needed to balance the correlation of forces. That’s why Churchill wanted them to remain combat capable.

The War Cabinet stated: “The Russian Army has developed a capable and experienced High Command. The army is exceedingly tough, lives and moves on a lighter scale of maintenance than any Western army, and employs bold tactics based largely on disregard for losses in attaining its objective. Equipment has improved rapidly throughout the war and is now good. Enough is known of its development to say that it is certainly not inferior to that of the great powers. The facility the Russian have shown in the development and improvement of existing weapons and equipment and in their mass production has been very striking. There are known instances of the Germans copying basic features of Russian armament.” The British planners came to pessimistic conclusions. They said any attack would be “hazardous” and that the campaign would be “long and costly”. The report actually stated: ``If we are to embark on war with Russia, we must be prepared to be committed to a total war, which would be both long and costly.'' The numerical superiority of Soviet ground forces left little chance for success. The assessment, signed by the Chief of Army Staff on June 9, 1945, concluded: “It would be beyond our power to win a quick but limited success and we would be committed to a protracted war against heavy odds. These odds, moreover, would become fanciful if the Americans grew weary and indifferent and began to be drawn away by the magnet of the Pacific war.”

The Prime Minister received a draft copy of the plan on June 8th. Annoyed as he was, Churchill could not do much about it as the supremacy of Red Army was evident. Even with a nuclear bomb in the inventory of US military Harry Truman, the new American President, had to take it into account. 

Meeting Soviet Foreign Minister Vyacheslav Molotov, President Truman took the bull by the horn. He made a thinly veiled threat to use economic sanctions against the Soviet Union. On May 8, the US President ordered to greatly reduce the lend-lease supplies without prior notification. It went as far as return US ships already on the way to the Soviet Union back to home bases. Some time passed and the order to reduce the land lease was cancelled otherwise the Soviet Union would not have joined the war against Japan, something the United States needed much. But the bilateral relationship was damaged. The memorandum signed by Acting Secretary of State Joseph Grew on May 19, 1945 stated that the war with the Soviet Union was inevitable. It called for taking a tougher stand in the contacts with the Soviet Union. According to him, it was expedient to start the fighting before the USSR could recover from war and restore its huge military, economic and territorial potential. 

The military received an impulse from politicians. In the August of 1945 (the war with Japan was not over) the map of strategic targets in the USSR and Manchuria was submitted to General L. Groves, the head of US nuclear program. The plan contained the list of 15 largest cities of the Soviet Union: Moscow, Baku, Novosibirsk, Gorky, Sverdlovsk, Chelyabinsk, Omsk, Kuibyshev, Kazan, Saratov, Molotov (Perm), Magnitogorsk, Grozny, Stalinsk (probably Stalino – the contemporary Donetsk) and Nizhny Tagil. The targets were given descriptions: geography, industrial potential and the primary targets to hit. Washington opened a new front. This time it was against its ally.

London and Washington immediately forgot they fought shoulder to shoulder with the Soviet Union during the Second World War, as well as the their commitments according to the decisions of Yalta, Potsdam and San-Francisco conferences.

In late May 1945 Josef Stalin ordered Marshall Georgy Zhukov to leave Germany and come to Moscow. He was concerned over the actions of British allies. Stalin said the Soviet forces disarmed Germans and sent them to prisoners’ camps while British did not. Instead they cooperated with Germans troops and let them maintain combat capability. Stalin believed that there were plans to use them later. He emphasized that it was an outright violation of inter-government agreement that said the forces surrendered were to be immediately disbanded. The Soviet intelligence got the text of secret telegram sent by Winston Churchill to Field Marshall Bernard Montgomery, the commander of British forces. It instructed to collect the weapons and keep them in readiness to give back to Germans in case the Soviet offensive continued.

According to the instructions received from Stalin, Zhukov harshly condemned these activities speaking at the Allied Control Council (the Soviet Union, the United States, the United Kingdom and France). He said the world history knew few examples of such treachery and refusal to observe the commitments on the part of nations that had an allied status. Montgomery denied the accusation. A few years later he admitted that he received such an instruction and carried it out. He had to comply with the order as a soldier.

A fierce battle was raging in the vicinity of Berlin. At his time Winston Churchill said that the Soviet Russia became a deadly threat to the free world. The British Prime Minister wanted a new front created in the east to stop the Soviet offensive as soon as possible. Churchill was overwhelmed by the feeling that with Nazi Germany defeated a new threat emerged posed by the Soviet Union.

That’s why London wanted Berlin to be taken by Anglo-American forces. Churchill also wanted Americans to liberate Czechoslovakia and Prague with Austria controlled by all allies on equal terms. 

Not later than April 1945 Churchill instructed the British Armed Forces' Joint Planning Staff to draw up Operation Unthinkable, a code name of two related plans of a conflict between the Western allies and the Soviet Union. The generals were asked to devise means to “impose upon Russia the will of the United States and the British Empire”. The hypothetical date for the start of the Allied invasion of Soviet-held Europe was scheduled for 1 July 1945. In the final days of the war against the Hitler’s Germany London started preparations to strike the Soviet Union from behind.

The plan envisioned unleashing a total war to occupy the parts of the Soviet Union which had a crucial significance for its war effort and deliver a decisive blow to the Soviet armed forces making the USSR unable to continue fighting.

The plan included the possibility of Soviet forces retreating deep into the territory according to the tactics used in previous wars. The plan was taken by the British Chiefs of Staff Committee as militarily unfeasible due to a three-to-one superiority of Soviet land forces in Europe and the Middle East, where the conflict was projected to take place. German units were needed to balance the correlation of forces. That’s why Churchill wanted them to remain combat capable.

The War Cabinet stated: “The Russian Army has developed a capable and experienced High Command. The army is exceedingly tough, lives and moves on a lighter scale of maintenance than any Western army, and employs bold tactics based largely on disregard for losses in attaining its objective. Equipment has improved rapidly throughout the war and is now good. Enough is known of its development to say that it is certainly not inferior to that of the great powers. The facility the Russian have shown in the development and improvement of existing weapons and equipment and in their mass production has been very striking. There are known instances of the Germans copying basic features of Russian armament.” The British planners came to pessimistic conclusions. They said any attack would be “hazardous” and that the campaign would be “long and costly”. The report actually stated: ``If we are to embark on war with Russia, we must be prepared to be committed to a total war, which would be both long and costly.'' The numerical superiority of Soviet ground forces left little chance for success. The assessment, signed by the Chief of Army Staff on June 9, 1945, concluded: “It would be beyond our power to win a quick but limited success and we would be committed to a protracted war against heavy odds. These odds, moreover, would become fanciful if the Americans grew weary and indifferent and began to be drawn away by the magnet of the Pacific war.”

The Prime Minister received a draft copy of the plan on June 8th. Annoyed as he was, Churchill could not do much about it as the supremacy of Red Army was evident. Even with a nuclear bomb in the inventory of US military Harry Truman, the new American President, had to take it into account. 

Meeting Soviet Foreign Minister Vyacheslav Molotov, President Truman took the bull by the horn. He made a thinly veiled threat to use economic sanctions against the Soviet Union. On May 8, the US President ordered to greatly reduce the lend-lease supplies without prior notification. It went as far as return US ships already on the way to the Soviet Union back to home bases. Some time passed and the order to reduce the land lease was cancelled otherwise the Soviet Union would not have joined the war against Japan, something the United States needed much. But the bilateral relationship was damaged. The memorandum signed by Acting Secretary of State Joseph Grew on May 19, 1945 stated that the war with the Soviet Union was inevitable. It called for taking a tougher stand in the contacts with the Soviet Union. According to him, it was expedient to start the fighting before the USSR could recover from war and restore its huge military, economic and territorial potential.

The military received an impulse from politicians. In the August of 1945 (the war with Japan was not over) the map of strategic targets in the USSR and Manchuria was submitted to General L. Groves, the head of US nuclear program. The plan contained the list of 15 largest cities of the Soviet Union: Moscow, Baku, Novosibirsk, Gorky, Sverdlovsk, Chelyabinsk, Omsk, Kuibyshev, Kazan, Saratov, Molotov (Perm), Magnitogorsk, Grozny, Stalinsk (probably Stalino – the contemporary Donetsk) and Nizhny Tagil. The targets were given descriptions: geography, industrial potential and the primary targets to hit. Washington opened a new front. This time it was against its ally. 

London and Washington immediately forgot they fought shoulder to shoulder with the Soviet Union during the Second World War, as well as the their commitments according to the decisions of Yalta, Potsdam and San-Francisco conferences.

------

 

Немыслимое. Союзники с камнем за пазухой

24.05.2015, Фонд стратегической культуры http://www.fondsk.ru (Россия), Strategic Culture Foundation http://www.strategic-culture.org (Russia)

Юрий РУБЦОВ

В двадцатых числах мая 1945 г. И.В. Сталин вызвал из Германии маршала Г.К. Жукова. «В то время как мы всех солдат и офицеров немецкой армии разоружили и направили в лагеря для военнопленных, – сообщил он, – англичане сохраняют немецкие войска в полной боевой готовности и устанавливают с ними сотрудничество… Я думаю, англичане стремятся сохранить немецкие войска, чтобы использовать позже. А это прямое нарушение договоренности между главами правительств о немедленном роспуске немецких войск».

Советская разведка добыла текст секретной телеграммы, которую У. Черчилль еще в ходе заключительной кампании войны в Европе направил фельдмаршалу Б. Монтгомери, командовавшему британскими войсками. Текст телеграммы гласил: «Тщательно собирать германское оружие и боевую технику и складывать ее, чтобы легко можно было бы снова раздать это вооружение германским частям, с которыми нам пришлось бы сотрудничать, если бы советское наступление продолжалось».

Жуков по указанию Сталина сделал резкое заявление по этому поводу на заседании Контрольного совета по управлению Германией, в который входили представители СССР, США, Великобритании и Франции, подчеркнув, что история знает мало примеров подобного вероломства и измены союзническим обязательствам. Монтгомери отвел это обвинение, однако несколько лет спустя признал, что такое указание от премьер-министра он получил и «подчинился приказу, как солдат».

Еще шли тяжелые бои на берлинском направлении, а по убеждению Черчилля, «Советская Россия стала смертельной угрозой для свободного мира». Необходимо, считал британский премьер, «немедленно создать новый фронт против ее стремительного продвижения», причем «этот фронт в Европе должен уходить как можно дальше на восток». Черчилль, по его собственному признанию, был обуреваем одним чувством: в его глазах «советская угроза уже заменила собой нацистского врага».

Поэтому Лондон планировал взятие Берлина англо-американской армией, освобождение Чехословакии американцами и вступление их войск в Прагу, управление Австрией западными державами, по крайней мере, на равной основе с Советским Союзом.

Не позднее апреля 1945 г. Черчилль дал указание Объединенному штабу планирования военного кабинета Великобритании разработать план экстренной операции под кодовым названием «Unthinkable» («Немыслимое»). Цель операции состояла в том, чтобы «принудить Россию подчиниться воле Соединенных Штатов и Британской империи». Разработчики плана должны были исходить из определенного Черчиллем срока начала военных действий против СССР – 1 июля 1945 г. На завершающем этапе схватки с гитлеровской Германией Лондон приступил к подготовке удара в спину Красной армии.

Выполняя указание Черчилля, британские штабисты исходили из того, что поставленная задача может быть решена только посредством тотальной войны, которая предполагает: а) оккупацию тех районов Советского Союза, лишившись которых он утратит материальные возможности ведения войны и дальнейшего сопротивления; б) нанесение советским вооруженным силам решающего поражения, которое лишило бы СССР возможности продолжить войну.

Авторы плана, правда, предусмотрели, что Красная армия сможет отступить вглубь страны, прибегнув к тактике, которая не раз успешно применялась в предыдущих войнах. Их сомнения возрастали при рассмотрении вопроса о силах сторон: «Существующее соотношение сил в Центральной Европе, где русские располагают примерно тройным преимуществом, делает крайне маловероятным достижение союзниками полной и решающей победы». Чтобы ликвидировать «диспропорцию», как раз и нужны были те немецкие части, о сохранении боеспособности которых даже в условиях плена так заботился Черчилль.

В своём докладе премьеру британские военные отмечали, что Красная армия имеет высококвалифицированное и опытное высшее командование, жесткую дисциплину; она обеспечивается в условиях меньших потребностей в сравнении с любой армией западных государств, действует тактически смело, не считаясь с потерями. Вооружение совершенствовалось на протяжении всей войны и находится на хорошем уровне, не уступая вооружению армий западных стран.

Общий вывод британских штабистов о перспективах военной кампании против СССР пессимистический:

«а) если мы начнем войну против России, мы должны быть готовы к вовлечению в тотальную войну, которая будет длительной и дорогостоящей;

б) численный недостаток наших сухопутных сил делает весьма сомнительным ограниченный и быстрый успех, даже если по расчетам его будет достаточно для достижения политической цели».

В этом виде план был представлен на рассмотрение комитета начальников штабов – высшего органа военного руководства Вооруженными силами Великобритании. 8 июня 1945 г. Черчиллю было направлено следующее заключение, подписанное начальником Имперского генерального штаба фельдмаршалом А. Бруком и начальниками штабов ВМС и ВВС: «…мы считаем, что, если начнется война, достигнуть быстрого ограниченного успеха будет вне наших возможностей и мы окажемся втянутыми в длительную войну против превосходящих сил. Более того, превосходство этих сил может непомерно возрасти, если возрастут усталость и безразличие американцев и их оттянет на свою сторону магнит войны на Тихом океане».

Досаду Черчилля, получившего такое заключение, трудно описать, но изменить что-либо он не мог: соотношение сил в пользу Красной армии было решающим. С этим фактором, даже получив в руки атомную бомбу, вынужден был считаться и Гарри Трумэн.

В первые же дни пребывания на посту президента, принимая в Белом доме наркома иностранных дел В.М. Молотова, Трумэн сразу взял быка за рога. Из уст американского президента прозвучала плохо скрытая угроза применить к СССР экономические санкции. 8 мая 1945 г. Трумэн распорядился резко сократить поставки в СССР по ленд-лизу. Советская сторона даже не была поставлена об этом в известность. Дошло до того, что те американские суда, которые были уже в открытом море, получили распоряжение вернуться в порты приписки. Спустя некоторое время приказ о сокращении поставок был отменен, иначе Трумэну не удалось бы добиться вступления СССР в войну с Японией, чего он так жаждал, но существенный ущерб советско-американским отношениям был уже нанесен.

Исполняющий обязанности государственного секретаря США Дж. Грю составил 19 мая 1945 г. меморандум, в котором заявлял, что война с Советским Союзом неизбежна. Надо, писал он, чтобы «американская политика по отношению к Советской России немедленно ужесточилась по всем линиям. Гораздо лучше и надежнее, – утверждал он, – иметь столкновение прежде, чем Россия сможет провести восстановительные работы и развить свой огромный потенциал военной, экономической и территориальной мощи».

Импульс, шедший от политиков, восприняли военные. В августе 1945 года (еще шла война с Японией) для руководителя американского атомного проекта генерала Л. Гровса был специально подготовлен секретный документ под выразительным названием «Стратегическая карта некоторых промышленных районов России и Маньчжурии». В документе перечислялись 15 крупнейших городов Советского Союза – Москва, Баку, Новосибирск, Горький, Свердловск, Челябинск, Омск, Куйбышев, Казань, Саратов, Молотов (Пермь), Магнитогорск, Грозный, Сталинск (вероятно, имелся в виду Сталино – Донецк), Нижний Тагил. Здесь же указывалось их географическое расположение, приводились сведения о населении, промышленном потенциале, первоочередных целях для бомбардировок. Вашингтон открывал новый фронт – уже против своего союзника.

В Лондоне и Вашингтоне в мгновение предали забвению не только совместную с Советским Союзом борьбу на фронтах Второй мировой войны, но и взаимные обязательства стоять на страже мира и международной безопасности, взятые в Ялте, Потсдаме и Сан-Франциско.